Исход – заговор ушедших. 2 часть - Heinz Zander
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Фюрне замкнулся, ничего не говоря, смотря на старшую коллегу. «Говорил ли комиссар Йеннингер про то, отметил ли официант какие-то особые приметы!? Очень прямую осанку!? Она, пожалуй, самая яркая и бросающаяся в глаза примета.» «Ничего такого не говорили. Просто сидел и пил пиво. Бокалы там моют сразу – это все сотрудники показали! – как забирают. Так что отпечатков на бокале не искали. Расплачивался наличными. Впрочем, я никогда еще не видел, чтоб за пиво платили карточкой/» «А что-нибудь из одежды или еще чего характерного заметили?» Фюрне поджал тонкие губы, припоминая : «Нет, ничего! Он только упомянул, что рядом с ним, на сиденье лежал рюкзак, лямками вверх, так что фирмы не было видно. Точно установлено, что у убийцы был Nike, рыжий, с фосфоресцируюшей надписью.» «Да, я помню…», – задумчиво проговорила Ангелика, добавив: «Если он не совсем идит, Vollidiot, то он от рюкзака избавился уже. Так же как и от одежды…Ладно, Луи, не будем гадать – поехали!»
За окном разливалась лиловая тьма, перебиваемая движущимися огнями фар.
До Министерства добрались мигом – на машине с сиреной и мигалкой. Рамзайере сказала, когда они подходили к подъезду : «Луи, спать сегодня, вероятно, уже не придется. Надо, пока у нас есть такая поддержка, использовать ее до предела.» Фюрне сумрачно шел сзади, думая о чем-то своем.
Лютц провел их а ту же самую комнату, где вчера еще смотрели тысячи фотографии. Фюрне заметно передёрнуло от вида этой комнаты. За компьютером сидел парень в форме POK, комиссара полиции. «Отто Герхардт», – представил его Лютц. После представления все расселись за большим столом, на котором Лютц разложил бумаги из синей папки.
Начала совещание Рамзайер. «Вы, коллега Лютц, уже сообщили, что собирались нас порадовать. Но я, то есть мы» – она показала рукой на Фюрне – «хотели бы, чтоб наша встреча протекала следующим образом. Сперва Вы расскажете о том, что у Вас есть. Нас еще очень интересует содержание электронной почты убитого за последнюю неделю, то есть с понедельника до пятницы прошлой недели. Там, как уверяет наш свидетель, можно разыскать данные о том, как именно планировалось убийство. Но это только после Вашей информмции.» Фюрне раскрыл блокнот, поискал глазами ручку на столе – заметив это, Отто протянул ему свою.
«Вчера мы долго искали, с помощью Вашего свидетеля…э…», – заговорил Лютц, поглядывая в записи перед собой. .«Штернберг», – подсказала Рамзайер. «Да, Штернберга… Который рассказал, как он встретил своего старого знакомого из школы почти три года назад в Штуттгарте…» Рамзайер и Фюрне кивнули. Отто невозмутимо рассматривал обоих гостей. «…Затем свидетель Штернберг узнал своего знакомого по фотографии…Фрау юстицрат, я не буду снова объяснять, как мы составили список фотографий. Мой коллега Герхардт уже в курсе.»
Отто поглядел на Лютца и едва приметно улыбнулся. «Мы выяснили, что Sergey Burjak, так зовут этого человека, действительно был в Германии в командировке на фирме Edoko GmbH в период с мая 2010 по август 2010. Мы не нашли в нащих базах данных отметки о выезде потому что он вылетал обратно через Париж, CDG – Charles de Gaulle Airport, до Минска. Данные рейса я Вам передам…» «Как Вы это узнали?», – перебила Лютца Рамзайер. «Пришлось запросить базу данных по перелетам в Европейском Союзе, слава богу, разрешение у нас было с самого верха. Там нас соединили с коллегами в Police Judissiere Франции. Они уже от себя сделали запрос в базу данных Gendarmerie Nationale, которая контролирует границу. В точности, как наша Bundespolizei. Так к нам попали данные на интересующего Вас человека…» Рамзайер хотела что-то сказать, но Лютц не дал: «…И еще – упомянутый Burjak был в Германии, снова приехал в командировку, в Дармштадт, как раз последние две недели – с воскресенья. А в субботу, то есть позавчера в 15:35 он вылетел в Минск рейсом Lufthansa LH 1486…» Рамзайер не сразу ответила: «Значит, чисто теоретически, у него хватило бы времени на оба убийства.» Лютц согласился : «Получается так.» Фюрне вмешался, поймав невеселый взгляд старшей коллеги : «Я еще раз хотел бы обратить внимание на ту встречу, в парке у HBf Stuttgart…» «Там, где сейчас Riesenbaustelle Stuttgart 21, большая помойка, вместо вокзала…», – насмешливо встрял Отто. Фюрне хмуро поглядел на него : «Я в данном случае не о стройке, а о парке.» «Парка там уже нет!» «Как нет!?» «Вырубили как раз в 2012», – невозмутимо проговорил Отто. «Да уж…Ну все-равно,…», – настаивал Фюрне, пока Рамзайер молчала, задумавшись – «Так вот, Штернберг упомянул, что этот его знакомый работал в IBM. Не помню, называл ли, как он к нему обращался, в смысле по имени…» Лютц ответил : «Мы, когда тогда давали свидетелю фотографию для опознания, имя и фамилию ему не называли.»
Рамзайер попросила : «Луи, откройте список в своем блокноте, там по номером девять…» Фюрне хлопнул себя по лбу : «Не догадался! Спасибо, коллега…» Он пролистал быстро несколько страничек : «Вот… Имя – Александр… Значит, обманул.» Ангелика покачала головой. Лютц глядел то на неё, то на Фюрне. «Этот «Сергей-Александр», как мы установили, родился в Москве…» «Точно!» – согласился Лютц, сверившись со своими записями. «…Закончил школу в Lenigrad, который снова стал Петербургом, а в 90-е, то есть когда не стало UdSSR, перебрался в Minsk…» Лютц дополнил : «Но про школу, в которой он учился – то есть номера – у нас в записях нет».
Он воззрился на Рамзайер. Та объяснила : «Ничего необычного нет. Он попал в базу данных к нам, как лицо, въехавшее по бизнес-визе. Для ее оформления никаких данных, кроме нынешней работы и цели визита в Германию, не нужно. К тому же, он мог вполне сменить не только имя, но и фамилию после того, как уехал из Петербурга. Это не правонарушение. Точно так же, он назвался Штернбергу именем, которое носил в бытность в Lenigrad. Никак не привыкну к этому названию. Но главное – мы можем проверить, был
